Нерис, ты только посмотри...

[Подсолнух Смерти]

Ник автора: Miriltano
Название: В конце сентября
Жанр: рассказ
Количество знаков: 18063
Вид продавца: продавец одиночества.

- Я продаю одиночество, - ответил незнакомец.
- О, Господи, так вы просто коммивояжер. Я...
- Вы не расслышали. Я продаю Одиночество, - оборвал его собеседник.
- Да что бы вы ни продавали...
- Вы меня не слышите. Послушайте. Я. Продаю. Одиночество.

- Ну, и что такого вы хотели мне сообщить? – два человека сидели друг напротив друга за столиком летнего кафе. Была уже осень, и посетители предпочитали пройти в теплое помещение, поэтому на открытой веранде было непривычно пусто. Особенно это бросалось в глаза из-за заполненной пешеходами улицы. Толпу от столиков отделяло лишь низкое решетчатое ограждение, и контраст казался почти нереальным.
- Вы бесцеремонно выдернули меня с улицы, приложили об стену. Я бы мог сразу позвать полицию, но я пошел с вами в это кафе, и если вы не хотите, чтобы я ушел прямо сейчас, советую вам объясниться быстро и кратко.
Артур, именно так звали говорящего, поймал себя на мысли, что и впрямь не понимает, почему он сразу не отделался от странного незнакомца. Вспоминая эту встречу, он осознал, что так и не смог определить, кто же его остановил. Практически любой житель крупного города за версту различает попрошайку, мелкого жулика или человека, раздающего рекламу. Мы все быстро и автоматически раскладываем прохожих по категориям. Но этому мужчине, сидевшему теперь напротив, Артур так и не смог придумать определение. Он вообще был как будто не из толпы, толпа на улице обтекала его так же, как сейчас эту веранду. А потом Артур посмотрел на него прямо, такой взгляд еще называют «в глаза» или даже «глаза в глаза», и все заранее заготовленные отповеди просто улетучились у него из головы. И вот теперь он сидел в кафе и ждал объяснений.
- Я продаю одиночество, - ответил незнакомец.
- О, Господи, так вы просто коммивояжер. Я...
- Вы не расслышали. Я продаю Одиночество, - оборвал его собеседник.
- Да что бы вы ни продавали...
- Вы меня не слышите. Послушайте. Я. Продаю. Одиночество.
- Не понимаю, - Артур наконец остановился и, кажется, в первый раз услышал в речи незнакомца что-то кроме слова «продаю».
- Нет. Не слышите. Я продаю одиночество, - повторил тот медленно и внятно.
- Допустим, - согласился Артур. – Допустим, это так. Допустим даже, что я вам поверил. Но я не испытываю никакого недостатка в одиночестве, мне его самому более чем достаточно, могу еще с вами поделиться. Да и кому бы пришло в голову желать себе одиночества. Абсурд. Так что извините, я не ваш клиент. К тому же, я спешу.
- Куда, если не секрет?
Артур действительно спешил. Два раза в неделю по вторникам и четвергам после работы он посещал спортклуб. Занятия физкультурой Артур считал в высшей степени полезным и нужным делом. Каждый раз он в уме перечислял все преимущества, которые дают ему тренировки. Во-первых, это укрепляет его здоровье, и он, наверное, будет меньше болеть. Во-вторых, физически развитые, энергичные люди добиваются больших высот в карьере. В-третьих, спортивных, подтянутых молодых людей больше любят девушки. А еще в-четвертых, и в-пятых, и в-шестых. И каждый раз ему ужасно хотелось опоздать. Или даже застрять в пробке на все время занятий. Поэтому он ответил.
- Не секрет, разумеется. Сегодня четверг, а по четвергам и вторникам я занимаюсь фитнесом.
- Один?
- Нет, с инструктором.
- А завтра?
- Завтра пятница, значит, вечер я проведу в баре.
- В одиночестве?
- Почему?! Там обычно подбирается вполне пристойная компания.
- А послезавтра?
- По субботам я играю в покер.
- Без партнеров?!
- С друзьями, конечно.
- А в воскресение?
- Я обычно хожу на концерт или в театр.
- Когда же вы успеваете устать от одиночества, да еще настолько, что готовы им делиться направо и налево?
Артур поднял глаза и посмотрел в лицо человеку, сидящему напротив: он не знал, что ответить.

Вам знакомо ощущение, которое возникает, когда стоишь на высоком мосту над рекой? Кажется, что любой предмет, который вы держите в руках, будь то дорогой мобильный телефон или мелкая монета, должен вот-вот сорваться у вас с ладони и полететь вниз, чтобы безвозвратно исчезнуть в бездне. Кажется, что даже часы, плотно пристегнутые браслетом к запястью, вдруг отстегнутся и соскользнут в пропасть. Медленно движущаяся внизу масса как будто притягивает все и вся, пытается стащить с моста и поглотить. И хочется бежать от края на спасительную середину, зажатую между потоков машин, несущихся на бешеной скорости и таких теперь безопасных. Но вы стоите и смотрите вниз, завороженные плавным движением воды.

Артур отпрянул, словно испугался.
- Ну... – он пытался придумать объяснение. – Понимаете, это не совсем то одиночество...
- Извините, - остановил его незнакомец, - я задаю слишком много вопросов. Вы правы, я был чересчур бесцеремонен с вами там, на улице. Позвольте, в качестве извинения, угостить вас кофе.
Артур посмотрел на часы, решил, что опаздывает на занятия уже достаточно, чтобы вовсе туда не идти, и согласился.
Им принесли кофе. Артуру было очень любопытно: не каждый день ему предлагали купить одиночество. Он ждал, что незнакомец заговорит, расскажет, что он имел в виду и зачем вообще так настойчиво добивался его, Артура, внимания. Но незнакомец молчал. Он медленно и спокойно пил кофе. Просто пил, молча. Артур не хотел начинать разговор сам: не он это затеял, не ему и объясняться. Но время шло, пауза затягивалась. Артур начал было нервничать, а потом успокоился. «Я в любом случае ничего не теряю, - подумал он, – даже если этот человек ничего мне не расскажет. Можно просто спокойно погреться горячим напитком и распрощаться, как будто ничего не было.»
Артур никогда не думал, что может быть так приятно пить кофе. Он не осознавал, что можно просто пить кофе. Не делать медленный глоток, чтобы дать себе время обдумать ответ на чью-то реплику, не глотать второпях, чтобы не заснуть за рулем по дороге на работу, а пить.
Неторопливо прихлебывая из чашки, Артур всматривался в незнакомца, в его лицо, в глаза. Они не выражали ни ожидания, ни вопроса, ни интереса, как будто напротив вообще никого не было, но не чувствовалось и отстраненности или пренебрежения. С этим человеком очень легко было пить кофе молча. Артур всматривался в его черты почти с любопытством.

Он снова ощутил себя на мосту. Сильный ветер трепал его одежду, старался сорвать с головы шляпу, утащить шарф, забирался в рукава, надувал карманы и, кажется, примеривался к пуговицам. Рук не хватало, чтобы удержать все, и не было уверенности, что ткань выдержит напор и не порвется, оставив в зажатых кулаках лишь клочки. А внизу ждала бурая медленная вода.

Кофе заканчивался. Артур уже хотел сделать последний глоток, поблагодарить и уйти. Но тут незнакомец заговорил.
- Скажите, вы помните молодого человека в джинсах и фиолетовой куртке? Он шел метрах в десяти перед вами, когда мы встретились.
- Нет. Наверное, не обратил внимание. А что?
- А автомобиль с рисунком на капоте? Он как раз проезжал тогда по улице.
- Нет. Наверное, тоже не заметил.
- Ну а здание с башенками на другой стороне улицы?
- Это то, где ювелирный магазин на первом этаже?
- Да, с флюгером на крыше.
- Флюгер? Не помню.
- Понятно.
Незнакомец посмотрел в сторону.
- Пойдемте, поглядим на этот флюгер.
- Зачем? Стоит ли?
- Поверьте, это довольно занятно. Не пожалеете.
Они вышли из кафе и прошли полтора квартала до ювелирного магазина.
Незнакомец остановился на тротуаре напротив небольшого особнячка под старину с витринами в первом этаже и указал Артуру на крышу. Там на одной из декоративных шестиугольных башен, украшавших фасад, действительно был установлен флюгер. Он изображал двух человек в средневековых одеждах, каждый из которых со своей стороны держался за какое-то древко толи знамени, толи копья.
- Видите? – спросил незнакомец.
- Флюгер? Вижу, - ответил Артур. – А что в нем такого.
- Посмотрите на вершину древка в центре композиции.
- Не могу разглядеть. Там сидит какая-то птица, по-моему, голубь.
- Посмотрите повнимательней.
Артур стал вглядываться в фигуры наверху, но ничего необычного не мог разглядеть. Он хотел сказать, что ничего не видит, но тут слабый порыв ветра развернул флюгер, и к удивлению Артура птица даже не шевельнулась!
- Почему голубь не улетает? – спросил он.
- Потому что он металлический, – ответил незнакомец. – Древко в середине полое, через него проходит шпиль, на который надет флюгер, а голубь – это навершье на этом шпиле, закрепляющее флюгер сверху.
- Поразительно! Никогда бы не подумал, что голубь не настоящий, если бы не ветер, - удивился Артур. – Снизу выглядит совсем как живой. А ведь я по два раза на дню прохожу мимо этого дома: утром, по дороге на работу, и вечером, когда иду забрать машину со стоянки, и ни разу не замечал не то что птицы, но и шпиля с флюгером.
Они вместе вернулись в кафе. Было уже поздно и довольно холодно, поэтому они, не останавливаясь на веранде, прошли в зал.
- Спасибо за экскурсию, - сказал Артур. – Этот флюгер действительно забавная штука. Может, у вас припасено еще что-нибудь подобное? Расскажите.
- Теперь ваша очередь.
- Моя? Не думаю, что у меня найдется что-нибудь достойное.
- Расскажите мне о своем одиночестве. Поверьте, мне будет не менее интересно узнать об этом, чем вам о металлическом голубе. Откуда берется одиночество у человека, в жизни которого полно событий и встреч? – незнакомец поднял палец.
В этот момент стрелки на часах, что висели недалеко от их столика, переместились к какой-то круглой цифре, и механизм щелкнул, готовясь произвести ежечасный ритуал. По прихоти часового мастера традиционная кукушка в этом авангардном механическом устройстве уступила место сове. Птица вылезла из своего домика и произнесла что-то не очень разборчивое, больше похожее на «Ого», чем на обычное совиное «Угу».
- Вот видите! Она тоже удивляется, - улыбнулся незнакомец.
- Что ж, я должен вам за флюгер. Извольте, - ответил Артур.
Он рассказывал медленно и неторопливо, тщательно подбирая слова, и очень подробно, или скорее пространно. Инструктор, который вел у Артура занятия в спортклубе, был одним из лучших. Раньше он участвовал в каких-то соревнованиях и даже брал призовые места. Поэтому все, что делал сейчас Артур на занятиях, выбиваясь из сил, для инструктора было легкой разминкой. Он старался этого не показывать, но было видно, что он отчаянно скучал. Тем более, что таких, как Артур, к нему приходило по несколько десятков в неделю. К тому же, тренер старался не говорить с клиентами ни о чем, что не касалось их занятий, толи, следуя какой-то профессиональной этике, толи по другим причинам. Получалось, что человек вроде есть, но стоило отклониться хоть чуть-чуть от неписаного протокола общения, как вместо него ты натыкался на мраморного Давида в спортивной майке.
В баре все держались, наоборот, раскованно и даже немного фамильярно. Обсуждали всякие незначительные мелочи вроде погоды или футбольного матча. Но никто никогда не заводил речь о чем-нибудь серьезном, важном именно для него. Это было табу. Любого нарушителя очень быстро, хотя и вежливо, ставили на место, чтобы не мешал людям отдыхать.
В покер Артур играл со своими старыми знакомыми по колледжу. Когда-то они учились вместе, а теперь все работали в разных компаниях. Им было, что вспомнить вместе, и было, что рассказать. Но каждый раз, когда бывшие однокурсники делились новостями, Артур ловил себя на мысли, что это не разговор, а какое-то соревнование. Они мерялись своими достижениями, стараясь не отстать друг от друга, и каждый больше всего боялся сказать, что у него дела идут не так хорошо.
Артур никогда не задумывался над этим. Все в его жизни шло, как и должно было, как принято, как у других. Смутное недовольство происходящим, неосознанное, превращалось в чувство одиночества, причин которому не удавалось найти. И только сегодня он начал понимать, что с ним происходит. Артур смотрел в лицо незнакомцу ровно и спокойно.

Ветер над мостом достиг невероятной силы. Шляпу давно уже унесло, шарф бешено извивающейся полоской метался далеко позади. Ветер рвал воротник, отрывал карманы, цеплялся за лацканы. Казалось, он хочет добраться до всего, за что хоть как-то можно зацепиться. Артур уже не пытался ничего удержать. Он просто стоял, развернувшись навстречу ветру.

К столику подошел официант. Кафе закрывалось, надо было уходить.
- Вас подвезти? – спросил Артур незнакомца.
- Если вам не трудно, нам как раз по пути.
Они вдвоем пошли к стоянке. Машина никак не хотела заводиться. Артур не мог понять, в чем дело. Он открыл капот, некоторое время рассматривал там что-то, потом обратился к своему попутчику:
- Вы не могли бы попробовать ее завести, а я посмотрю, что не в порядке.
- Разумеется.
Новый приятель Артура пересел в водительское кресло, мягко прикоснулся к ключу зажигания и плавно повернул. Через секунду двигатель работал, как ни в чем не бывало.
- Как это вам удалось?! – воскликнул Артур. – Я минут пять пытался ее завести, а вам хватило одной попытки!
Незнакомец только пожал плечами.
Они в молчании проехали по пустынным ночным улицам и припарковались у подъезда дома Артура.
- Как вы будете отсюда выбираться? Автобусы уже не ходят.
- Пройдусь пешком: здесь не так далеко, - ответил незнакомец.
- Не замерзнете? Ночью довольно холодно.
- Да, холодновато.
- Может, зайдете ко мне? Немного погреетесь?
- Если вы не возражаете.
- Нисколько. Я живу совершенно один и буду только рад хорошей компании.
Они поднялись в квартиру.
- К сожалению, не смогу угостить вас кофе, крикнул Артур из кухни. – Проклятая кофеварка утром сломалась. Придется, наверное, купить новую.
Незнакомец подошел к нему.
- Вот эта? - спросил он, указывая на агрегат на столе. Артур кивнул. Незнакомец ткнул пальцем в кнопку запуска, раздалось тихое жужжание, и из аппарата полилась тонкая темно-коричневая струйка.
- Да вы просто волшебник! – сказал Артур через плечо, унося в комнату две наполненные кружки и приглашая гостя последовать за ним.
– Может, вы и с лысиной моей сможете что-нибудь сделать? – добавил он, улыбаясь.
Несмотря на молодость, Артур уже начал лысеть. Мало того, эта лысина была самого неприятного сорта. Так считал сам Артур. Иногда человек начинает лысеть со лба, отчего тот кажется выше. Некоторым это даже идет. Бывает, что человек очень быстро теряет почти все волосы. Тогда можно без сожалений сбрить то, что осталось, и ходить так. В конце концов, бритые черепа тоже время от времени входят в моду. Но Артур начал лысеть с макушки, а вокруг этой тонзуры росли густые темные волосы. Сбрить их совсем было жалко, оставлять все как есть не хотелось. Такой внешний вид Артура абсолютно не устраивал. Прибавьте к этому неудачи с девушками, которые преследовали его последнее время, и вы получите весьма распространенную картину: человек, неспособный найти причину своих неудач, выбирает самое простое объяснение. Для Артура таким объяснением стала лысина. Где-то в глубине души он понимал, что ошибается, но утешал себя тем, что лучше сначала попытаться исправить очевидное, а уж потом копаться в более сложных проблемах.
- Посмотрим, - сказал незнакомец. Он обошел Артура кругом, как бы осматривая, потом достал из кармана платок и протянул его хозяину дома.
- Плюньте и разотрите, - проинструктировал он совершенно серьезным голосом.
Артур аккуратно смочил платок слюной и стал нерешительно тереть кожу головы. В это момент незнакомец взял стоявшее рядом настольное зеркало и пододвинул его своему «пациенту». В нем отражался человек, сосредоточенно втирающий собственную слюну в собственную же лысину. Нелепость этой ситуации рассмешила Артура. Он хохотал искренне и самозабвенно. И правда, глупо было комплексовать по такому, в сущности, незначительному поводу. Тысячи людей во всем мире живут с разнообразными лысинами и прекрасно себя чувствуют. Примерно так думал Артур, стирая остатки слюны с макушки.
Когда, отсмеявшись, он поднял глаза, то увидел, что его гость стоит у окна. Артур подошел к нему. Незнакомец смотрел вдаль. Вид из окна был привычен и давно наскучил хозяину квартиры, он считал его заурядным городским пейзажем. Гость стоял неподвижно, не переводя взгляда. Тогда Артур тоже посмотрел в окно.
Дом стоял на холме, ближайшие строения были ниже, поэтому видно было далеко. К горизонту уходила черно-серая равнина, сливающаяся с темным серо-синим небом. Вблизи громоздилось разнообразие силуэтов. Дома стояли где фасадом, где боком, где по диагонали, от чего углы казались то слишком острыми, то почти закругленными. В промежутках виднелись кроны деревьев, почти черные в темноте. Все это смешивалось, дробилось, дальше к горизонту, казалось, выравнивалось, превращаясь в однородную массу различных оттенков непонятного темного цвета. Буйство оттенков гравюры. Силуэты высоток вырисовывались на фоне неба. И все это присыпано огнями: желтыми пятнами вблизи, белыми точками дальше и красными сигнальными на самых высоких домах, казалось на облаках. А сверху совершенно ровный беззвездный фон с еле-еле отличающимися по цвету облаками.
Артур стоял и смотрел, смотрел...

Струи сильного ветра обтекали его со всех сторон. Не было ни моста, ни реки. Ветер уже не рвал одежду. Нет, он не ослабел, ему просто нечего было рвать. Все, что осталось у Артура, так плотно прилегало к нему, что ветру не за что было цепляться, не было ни единой щелочки, в которую можно было проникнуть, подцепить и сорвать лоскут. Все было его, Артура, и только его. Он стоял в стремительных потоках обдувающего его ветра и наслаждался его силой, а ветер приятно холодил кожу лица.

«Одиночеством можно наслаждаться только когда ты один. Страдать от одиночества можно только среди людей», - подумал он.
Артур и его гость шли по асфальтовой дорожке к автомобилю. Солнце уже почти встало и начало медленно наполнять город особенным осенним прозрачным светом. На газонах желтела листва. Артур рассматривал человека в строгом деловом костюме, шедшего по другой стороне улицы. Он заметил проехавший мимо фургон с ярким тентом, совершенно не гармонировавшим с цветом кабины. В окне дома напротив, на четвертом этаже, девушка отдернула штору. Они подошли к машине.
- Я так и не купил у вас одиночество, - сказал Артур. – Что вы за него просите?
- А вам хотелось бы еще что-нибудь мне рассказать?
- Нет. Пожалуй, нет, - подумав, ответил он.
- Тогда мы в расчете, - сказал незнакомец.
Артур открыл дверцу своей машины.
- Подождите, - крикнул он в спину уже уходящему гостю. Можно один вопрос?
- Пожалуйста, - повернулся тот.
- Я так и не спросил, как вас зовут.
Незнакомец перевел взгляд на лобовое стекло машины.
- На него налипло много жучков, - проговорил он. – Но ничего. Скоро их не будет. Осень.